Метро 2033 | Ролевая игра

Артём хотел было рассмеяться – слишком много он уже слышал историй, басен, легенд и теорий про то, где именно обретаются в метро мёртвые. И души в трубах по стенам туннелей, и врата в ад, которые копают на одной из станций... теперь вот Город мёртвых на Парке Победы. Но призрачный сквозняк заставил Артёма подавиться смехом, и несмотря на тёплую одежду его прохватил озноб. Хуже всего было то, что Мельник умолк и прекратил все расспросы, хотя Артём надеялся, что тот просто пренебрежительно отмахнётся от такой нелепой мысли.
Весь остаток пути они прошли молча, каждый погружённый в свои мысли. До самой Киевской туннель оказался совершенно спокойным, пустым, сухим и чистым, но вопреки всему тяжёлое, давящее ощущение того, что впереди ждёт что-то нехорошее, сгущалось с каждым шагом.
Как только они ступили на станцию, оно нахлынуло, словно прорвавшиеся грунтовые воды - такое же неудержимое, такое же мутное и ледяное. Здесь безраздельно правил страх, и видно это было с первого взгляда. Та ли это «солнечная Киевская», про которую ему говорил кавказец, сидевший с ним в одной клетке в фашистском плену? Или он имел в виду станцию с тем же именем, расположенную на Филёвской ветке?
Сказать, что станция была заброшена, и что все её обитатели бежали с неё, было нельзя. Народу здесь было довольно много, но создавалось впечатление, что Киевская не принадлежит её жителям. Все они старались держаться кучками, палатки лепились к стенам и друг к другу в центре зала. Необходимая по правилам противопожарной безопасности дистанция нигде соблюдена не была – наверное, живущим в этих палатках людям приходилось остерегаться чего-то куда более серьёзного, чем огонь. Проходящие мимо сразу же отводили глаза, когда Артём смотрел им в лицо, а у тех, кто не успевал это сделать, его встречал загнанный взгляд.
Платформа, зажатая между двумя рядами низких круглых арок, с одной стороны несколькими эскалаторами уходила вниз, с другой чуть приподнималась невысокой лестницей и открывала боковой переход на другую станцию. В нескольких местах тлели угли и полз дразнящий запах жареного мяса, где-то плакал ребёнок. Пусть она и находилась на пороге вымышленного перепуганными челноками Города мёртвых, сама-то Киевская была вполне живая.
Скомканно попрощавшись, челноки исчезли в переходе на другую линию. Мельник, хозяйски оглядевшись по сторонам, решительно зашагал в сторону одного из переходов. Здесь он бывал регулярно, это было видно сразу. Артём не мог приложить ума, зачем сталкер так подробно выспрашивал у челноков о положении на станции. Надеялся, что в их байки вплетётся случайно намёк на истинное положение вещей? Пытался вычислить возможных шпионов?
Через секунду они остановились у входа в служебные помещения. Дверь здесь была выбита, но снаружи стоял охранник. Начальство, догадался Артём.
Навстречу сталкеру вышел гладко выбритый пожилой мужчина, с аккуратно зачёсанными волосами. На нём была старая синяя форма работника метрополитена, застиранная и выцветшая, но удивительно чистая. Непонятно было, как он умудряется так следить за собой на этой станции. Человек отдал Мельнику честь, почему-то приложив к виску всего два пальца, и не всерьёз, как это делали дозорные в туннеле, а карикатурно. Его глаза насмешливо щурились.
- День добрый, - сказал он приятным глубоким голосом.
- Здравия желаю, - отозвался сталкер и улыбнулся.
Через десять минут они сидели в тёплой комнате и пили непременный грибной чай. На сей раз Артёма не выставили наружу, как он ожидал, а позволили присутствовать при обсуждении серьёзных дел. К сожалению, из беседы сталкера и начальника станции, которого тот называл Аркадием Семёновичем, он всё равно ничего не понял. Сначала Мельник спросил про какого-то Третьяка, затем принялся выяснять, нет ли изменений в туннелях. Начальник сообщил, что Третьяк ушёл по своим делам, но вернуться должен совсем скоро, и предложил подождать его. Затем они углубились в детали каких-то соглашений, так что Артём скоро совсем утратил нить разговора. Он просто сидел, тянул горячий чай, грибной дух которого напоминал ему о родной станции, и осматривался вокруг. Здесь было видно, что когда-то станция жила богаче и спокойнее: стены комнаты были завешены побитыми молью, но сохранившими свой рисунок коврами, в нескольких местах прямо поверх ковров были приколоты карандашные наброски туннельных разветвлений в широких позолоченных рамах, а стол, за которым они сидели, выглядел совершенно антикварно, и Артём даже не мог себе представить, сколько сталкеров потребовалось, чтобы стащить его вниз из чьей-то пустой квартиры, и сколько хозяева станции согласились за него заплатить. На одной из стен висела потемневшая от времени сабля, а рядом – доисторического вида пистолет, явно непригодный к стрельбе. В дальнем конце комнаты на шифоньере стоял огромный белый череп, принадлежащий неизвестному существу.
- Да нет там ничего, в туннелях этих, - отрицательно покачал головой Аркадий Семёнович. - Так уж караулим, чтобы людям спокойней было. Ты ведь сам там бывал, прекрасно знаешь, что оба перегона метрах в трёхстах от станции завалены. Неоткуда там чему-то взяться. Суеверия это.
- Но люди ведь пропадают? – нахмурился Мельник.
- Пропадают, - согласился начальник. – Но как знать, куда. Я думаю, страшно, вот и бегут. На переходах у нас кордонов нет, а там, - он махнул рукой в сторону переходов, - целый город. Есть, куда податься. И на Кольцо, и на Филёвскую. Ганза, говорят, сейчас с нашей станции пускает людей.
- И чего боятся? – спросил сталкер.
- Как чего? Того, что люди пропадают. Вот тебе и замкнутый круг, - Аркадий Семёнович развёл руками.
- Странно, - недоверчиво протянул Мельник. – Знаешь, мы пока Третьяка ждать будем, сходим разок в караул. Так, ознакомиться. А то смоленские тревожатся.
- Понимаю, - закивал тот, - вы вот что, сейчас в третью палатку зайдите, там Антон живёт. Он у следующей смены командиром. Скажи, от меня.
В палатке с намалёванной цифрой «3» было шумно. На полу двое мальчишек лет десяти, оба почти альбиносы, как и большинство родившихся в метро детей, играли со стреляными автоматными гильзами. Рядом с ними сидела маленькая девочка, которая смотрела на братьев округлившимися от любопытства глазами, но не решалась поучаствовать в игре. Опрятная женщина средних лет в переднике нарезала к обеду какую-то снедь. Здесь было уютно и как-то очень живо, в воздухе стоял вкусный домашний запах.
- Антон вышел, присядьте, подождите, - радушно улыбнувшись, предложила женщина.
Мальчики сначала уставились на них настороженно, но потом один из них подошёл к Артёму.
- У тебя гильзы есть? – спросил он, глядя на него исподлобья.
- Олег, немедленно прекрати клянчить! – строго сказал женщина, не отрываясь от готовки.
К его удивлению, Мельник запустил руку в карман своих штанов, пошарил там, и извлёк несколько необычных продолговатых гильз, явно не от Калашникова. Зажав их в кулаке и потряся им, как погремушкой, сталкер протянул сокровище мальчишке. У того немедленно зажглись глаза, но взять он их не отваживался.
- Бери, бери! – сталкер подмигнул ему и ссыпал гильзы в протянутую детскую ладошку.
- Всё, теперь я побежу! Смотри, какие огромные – это будет спецназ! – радостно завопил мальчуган.
Присмотревшись, Артём увидел, что гильзы, в которые они играли, были выстроены в ровные ряды, и, видимо, изображали солдатиков. Он и сам так когда-то играл, но только ему повезло: у него были ещё настоящие маленькие оловянные бойцы, пусть и из разных наборов.
Пока на полу разворачивалось сражение, в палатку вошёл отец мальчишек – невысокий худой человек с жидкими русыми волосами. Увидев чужих, он молча кивнул им и, так и не промолвив ни слова, напряжённо уставился на Мельника.
- Папа, папа, ты нам ещё гильз принёс? У Олега теперь больше, ему длинных дали! – принялся теребить отца за штаны второй мальчик.
- От начальства, - объяснил сталкер. – На дежурство с вами в туннели пойдём. Подкрепление, вроде.
- Куда там ещё подкрепление... – проворчал хозяин палатки, но черты его лица разгладились. – Антон меня зовут. Пообедаем только, и пойдём. Садитесь, - он указал на набитые мешки, которые заменяли в этом доме стулья.