Отправлено: 06.02.08 09:36. Заголовок: Его тут же подхватил..

Его тут же подхватили под мышки и он взмыл к самому потолку.
- Нэ пуха нэ пера! - пожелал ему напоследок Руслан.
Два автоматчика, не те, что разговаривали с ним, другие, но такие же безликие, третий - затянутый в чёрную форму и в маленьком берете, с жёсткими усиками и водянистыми голубыми глазами.
- За мной, - приказал старший, и Артёма поволокли от клетки к противоположному концу платформы.
Он собирался идти сам, так не хотелось, чтобы его тащили, словно безвольную куклу... если уж расставаться с жизнью, так достойно. Но ноги не слушались его, подгибались, он только и мог, что неклюже загребать ими пол, тормозя движение, и усатый в чёрной униформе строго посмотрел на него.
Клетки шли не до самого конца зала. Их ряд обрывался чуть дальше середины, где в выдолбленные вниз проходы уходили ленты эскалаторов. Там, в глубине, горели факелы, и по потолку гуляли зловещие багровые отсветы, а снизу долетали крики, полные боли. У Артёма промелькнула мысль о преисподней, и он даже почувствовал облегчение, когда его провели мимо. Из последней камеры кто-то незнакомый крикнул ему: «Прощай, товарищ!», но он не обратил на того внимания. Перед глазами у него маячил стакан воды.
У противоположной стены находилась вахта, стоял грубо сколоченный стол с парой стульев и висел подсвеченный знак, запрещающий чёрных. Виселицы нигде не было заметно, и у Артёма на секунду мелькнула безумная надежда, что его просто хотели припугнуть, и на самом деле его ведут не вешать, а подведут сейчас к краю станции, так чтобы другим заключённым не было видно, и отпустят.
Усатый, шедший впереди, завернул в последнюю арку, к путям, и Артём поверил в свою спасительную фантазию ещё крепче.
...На рельсах стояла небольшая дощатая платформа на колёсах, устроенная таким образом, что пол её был вровень с полом станции. На ней, проверяя скольжение петли, свисавшей с ввинченного в потолок крюка, стоял кряжистый человек в пятнистой форме. От остальных его отличали только засученные рукава, обнажавшие короткие мощные предплечья, и вязаная шапка с прорезями, натянутая на голову.
- Всё готово? - продребезжал чёрный мундир, и тот кивнул ему.
- Не люблю я эту конструкцию, - сообщил он чёрному. - Почему нельзя было старой доброй табуреточкой? Там - рраз! - стукнул он себя кулаком по ладони, - позвоночки хрусь! - и клиент готов. А эта штука... Пока он задохнется, сколько ещё кочевряжиться здесь будет, как червяк на крючке. А потом, когда они задыхаются, это ж сколько убирать-то за ними! Там ведь и кишечник сдаёт, и...
- Прекратить! - оборвал его чёрный, отвёл в сторону и там яростно что-то зашипел.
Как только их начальник отошёл, солдаты немедленно вернулись к прерванному разговору:
- Ну и чё? - нетерпеливо спросил левый.
- Ну дык вот, - громко зашептал правый, - прижал я её к колонне, она так и обмякла, и говорит мне...- но не успел досказать, потому что усатый уже вернулся.
- ...не смотря на то, что русский, посягнул! Предатель, отступник, вырожденец, а предатели должны мучительно! - внушал он напоследок палачу.
Развязав руки, которые совсем ничего не чувствовали, с Артёма сняли куртку и свитер, так что он остался в одной грязной майке. Потом сорвали с шеи гильзу, данную ему Хантером.
- Талисман? - поинтересовался палач. - Вот я тебе в карман его положу, может, ещё пригодится, - голос у него был совсем незлой, и рокотал как-то успокаивающе.
Потом руки опять стянули сзади, и Артёма протолкнули на эшафот. Солдаты остались на платформе, они были не нужны, он не смог бы убежать, все силы уходили на то, чтобы устоять на ногах, пока палач надевал ему на шею и прилаживал петлю. Устоять, не упасть, молчать. Пить. Вот всё, что занимало сейчас его мысли. Воды. Воды!
- Воды...- прохрипел он.
- Воды? - огорчённо всплеснул руками палач. - Да где ж я тебе воды сейчас достану? Нельзя, голубчик, мы с тобой и так уже от графика отстаём, ты уж потерпи немножко.
Он грузно спрыгнул на пути, и, поплевав на руки, взялся за верёвку, привязанную к эшафоту. Солдаты вытянулись во фрунт, а их командир принял значительный и даже несколько торжественный вид.
- Как вражеского шпиона, гнусно предавшего свой народ, отступившего...- начал чёрный.
У Артёма в голове бешено завертелся хоровод оборванных мыслей и образов, подождите, ещё рано, я ещё не успел, мне надо, потом встало перед глазами суровое лицо Хантера и растворилось тут же в багровом полумраке станции, глянули ласково глаза Сухого и погасли. Михаил Порфирьевич... «Ты умрёшь»... чёрные... они же не должны.. Постойте! - и надо всем этим, перебивая воспоминания, слова, желания, окутывая их душным густым маревом, висела жажда. Пить...
- ...выродка, порочащего свою нацию...- всё бубнил тот.
Тут из туннеля раздались крики и грянула пулемётная очередь, потом раздался громкий хлопок и всё стихло. Солдаты стащили автоматы, чёрный беспокойно завертелся, и поскорее подытожил:
- К смертной казни. Давай! - и махнул рукой.
Палач крякнул и потянул за верёвку, упираясь ногами в шпалы. Доски поехали у Артёма под ногами, и он ещё попытался перебирать ими так, чтобы оставаться на эшафоте, но тот отодвигался всё дальше, удерживаться было всё труднее, верёвка врезалась в шею, и тащила его назад, к смерти, а он не хотел, он так не хотел.... А потом пол выскользнул из-под него, и он всем своим весом затянул петлю. Она сдавила, пережала дыхательные пути, из горла вырвался булькающий хрип, зрение сразу утратило фокус, внутри у него всё скрутило, каждая клеточка тела молила о глотке воздуха, но вдохнуть было никак нельзя, и тело само собой начало извиваться, бесcмысленно, судорожно, а внизу живота почувствовалась противная щекочущая слабость.
В этот момент станцию внезапно заволокло ядовитым жёлтым дымом, выстрелы загрохотали совсем рядом, и тут его сознание погасло.
- Эй, висельник! Давай-давай, нечего притворяться! Пульс у тебя прощупывается, так что не симулировать! - и ему хорошенько вмазали по щеке, приводя в чувство.