Метро 2033 | Ролевая игра

45.

Метров через двести в тоннеле сталкеров встретила застава. Тоннель здесь освещался мощным прожектором, направленным в сторону «Курской».
Мельников демонстративно положил автомат на пол и подошел к посту.
На заставе дежурили серьезные ребята угрюмого вида в черных костюмах с нашивками «Охрана», черных вязаных шапочках и бронежилетах. В руках у парней были «калаши».
— Здорово, мужики! Я полковник Мельников, со мной три сталкера — нас вызвали на помощь на «Семеновскую».
— Документы?
Мельников не спеша достал удостоверение.
— Можете проходить, вас ждут. Следующие посты я предупрежу.
Проходя мимо заставы, сталкеры внимательно рассмотрели ее оборудование. Застава больше походила на крепость или блок‑пост, который был на совесть оборудован в сбойке, не перекрывая просвет тоннеля — что свидетельствовало об активном использовании на этом участке рельсового транспорта. Помимо установленного на кронштейне прожектора, обращал на себя внимание торчащий из бойницы ствол ПКМ — избыточно серьезного оружия для стрельбы в упор, тем более — в тоннеле, где поражение противника гарантировалось за счет рикошетов даже при неприцельном огне. От тех же рикошетов защитников блок‑поста защищала грубо сложенная стена из бетонных блоков.
Еще через двести метров — после гермозатвора — был оборудован еще один такой же пост, а на платформе у границы станции — еще и третий.
— Однако… — протянул «Кобра», — впечатляет для «самодеятельности»…
В свое время, когда стало понятно, что жизнь в метро — это надолго, Объединенный штаб попытался упорядочить и оптимизировать все и вся. Основным принципом этой оптимизации было придание каждой станции определенного профиля, функции, назначения в общем едином организме. Так это виделась стратегам советской закалки — и они с присущей им энергией принялись претворять задумку в жизнь.
Поначалу власть Объединенного штаба никем не подвергалась сомнению, поэтому укрывшиеся в метро люди подчинялись указаниям, которые должны были вывести их из состояния первоначального хаоса — и централизованная плановая система, в общем‑то, прижилась. Так, удалось собрать военных и значительную часть интеллигенции на станциях Центрального узла — «Библиотеке им. Ленина», «Арбатской» и «Боровицкой» («Александровский сад», в силу неглубокого залегания, приспособили под системы жизнеобеспечения Центрального узла).
На «Лубянке», по традиции, обосновались службы безопасности, а под боком у них (для пущей безопасности) — на «Кузнецком мосту» — собрали врачей и техников, занимавшихся техническим обеспечением метрополитена.
Привезенных сталкерами свиней, мощности по выращиванию шампиньонов и тому подобное определили на север зеленой ветки, обустроив там фермы. На довольно глубоких станциях Кольца обустроили мастерские, склады, перевалочные базы для более удобного перераспределения ресурсов между ветками и отдельными станциями. «Серпуховская» и «Тульская» стали базой первого профессионального отряда сталкеров, правда, не совсем по решению Штаба… Остальных станции в большинстве остались жилыми, без определенной производственной специализации — аналогом «спальных» районов Москвы и имели лишь небольшие подсобные хозяйства.
Но особняком среди всех станций и линий стояла «Арбатско‑Покровская», синяя. Ее восточную часть — от глубинной «Бауманской» до близкого к поверхности «Измайловского парка» (как все по привычке именовали «Партизанскую») отвели под разработку «специальных технологий» — совершенствование средств защиты, связи, систем поддержания жизни в метро, изучение и использование доставляемых сталкерами механизмов, техники, оборудования. Это даже не было промышленной зоной метро — здесь, на Бауманском радиусе, были собраны инженерно‑технические работники и ученые, фактически — создан научный институт, насколько это было вообще возможно в условиях метро. Штаб связывал с ним надежды на эвакуацию в незараженные районы страны (если таковые остались) или на обеспечение максимально комфортной жизни под землей (если не будет другого выхода).
Правда, когда власть Центра была поставлена под сомнение, «бауманцы», славившиеся независимым складом ума, одними из первых перешли на самообеспечение и, отгородившись блок‑постами, перестали выполнять указания Штаба. После ликвидации последнего они охотно контактировали с Комитетом, вели бартерную торговлю — но оставались «вещью в себе».
— Да, для «самодеятельности» неплохо… — подтвердил Мельников. — Самодеятельность их поначалу Штаб спонсировал вовсю…