Отправлено: 06.02.08 14:09. Заголовок: 21. Эффект от хлопк..

21.

Эффект от хлопков Стеценко был ошеломляющим, но несколько отличался от ожидаемого. Сначала, проломив своей тяжестью рельефные ромбики на потолке, сверху упали три трупа в черных комбинезонах и кувырнулись по ступенькам перехода, а следом, по сброшенным веревкам, соскользнули вниз трое в похожих черных костюмах, но с белыми платками, повязанными на правой руке, на лету ведя огонь из автоматов с глушителями по изумленному Стеценко, по одному из его сопровождающих и по мелькавшим между пилонами черными фигурам. Звенели гильзы, падающие на гранитный пол, и слышались частые негромкие хлопки. Затем раздался рокот дизелей, и по обоим путям со стороны «Площади Революции» на станцию вползли мотовозы, поливая свинцовым дождем пулеметного огня убегающие и падающие черные силуэты. Мотовозы прошли станцию и ушли дальше, стрельба стихла. Пахло порохом, выхлопами дизелей и кровью.
Перед Мельниковым стоял один из сопровождавших Стеценко полковников, а под упавшим на колени профессором расплывалась лужица… Стеценко, второй сопровождавший его полковник, и генштабист, пришедший с Мельниковым, были мертвы. Подошел улыбающийся Хантер, поднявший на потный лоб свою маску. За ним, опустив автоматы, шли «Стикс» и «Кобра»
— Но почему… — потрясенно Мельникова спросил незнакомый полковник.
— Почему вы живы? Потому что, Кирьянов, генерал Никонов успел мне передать информацию о вас — «Как мне проехать на Коломенскую?» — произнес Мельников условную фразу.
— «С двумя пересадками», — ответил Кирьянов. — Но как…
— Никонов рассчитывал, что именно вы будете со Стеценко…
— А он? — Кирьянов кивнул на распростертого генштабиста.
— Работал на Стеценко. — подтвердил Мельников.
— Серпуховка?
— Думаю, в порядке. «Стикс», соедини меня с «Гоблином».
— «Гоблин» на связи.
— Серега, как там у вас?
— Чисто. Тринадцать двухсотых. Все чужие. Два сотых, один из них наш, тяжелый. Но вытащим… Чужого ребята уже допрашивают.
— Спасибо, ребята! С Серпуховкой порядок — Мельников уже обратился к Кирьянову. — Ну и что делать будем, Виктор Романович? Думаю, договор, подписанный этим, — он кивнул на поднявшегося профессора, — можно считать недействительным?
— Я протестую! От имени…
— Помолчите уж, пожалуйста… Так что думаете, Виктор Романович?
— Конечно, недействителен. Но… де‑факто он все равно будет работать. Вы не знаете, Мельников, насколько широко закинута сеть Стеценко. Без головы она не будет эффективна, не будет координации, но его агенты все равно будут сеять хаос — таких уж людей отбирал себе генерал.
— А вы? Вы ведь тоже отбирали — себе?
— Конечно. Моих людей меньшинство, но мы сможем взять верх — в «лабиринте», и сможем держать его под контролем. Мы перекроем на вход с центрального пункта большинство дверей, так что «система ниппель» сама вытолкнет из «лабиринта» стеценковцев. Но большего мы не сделаем. И порядок в метро мы поддержать не сможем — разве что, отстреливая иногда втихую слишком зарвавшихся бандитов.
— Спасибо и на том… Что ж, Виктор Романович, рад был с вами познакомиться…Даст Бог, свидимся…
— Возможно. Удачи!
Кирьянов подошел у одному из пилонов, особым образом нажал на известную ему одному плиту и исчез в темном провале. Плита с негромким звуком встала на свое место.