Метро 2033 | Ролевая игра

После Нахимовского Хантер почему-то больше не отпускал Гомера от себя, и у того не было шанса толком изучить блокнот. Бригадир вдруг стал упредителен и чуток, старался не только не оставлять старика далеко позади, но и вообще шагал с ним в ногу, хоть для этого ему и приходилось себя осаживать. Пару раз он останавливался, будто бы для того, чтобы проверить, не идет ли кто за ними по пятам. Но резак его прожектора, обращаясь назад, неизменно прохаживался по лицу Гомера, заставляя старика почувствовать себя как в пыточной. Он чертыхался, моргал, пытаясь прийти в себя, и ощущал, как цепкие глаза бригадира проползают по всему его телу, ощупывая его в поисках того, что он подобрал на Нахимовском.
Чепуха! Конечно же, Хантер не мог ничего видеть, в тот момент он находился слишком далеко. Скорее, он просто уловил перемену настроения Гомера и заподозрил его в чем-то. Но всякий раз, когда их взгляды встречались, старика прошибал пот. Того немногого, что он успел подсмотреть в найденном блокноте, с излишком хватало, чтобы усомниться в бригадире.
Это был дневник.
Часть страниц слиплась от засохшей крови, их Гомер не тронул: побоялся порвать негнущимися от напряжения пальцами. Записи на первых листках были сбивчивы, их автор не мог удержать в узде даже буквы, а мысли его галопировали так, что за ними было вовсе не угнаться.
«Нагорную прошли без потерь», - сообщал блокнот, и сразу перепрыгивал: «На Тульской хаос. Выхода в метро нет, Ганза блокирует. Домой нельзя».
Гомер листнул вперед, боковым зрением замечая, как бригадир спускается с кургана и направляется к нему. Дневник не должен попасть к нему в руки, понял старик. Но прежде, чем блокнот нырнул в его вещмешок, Гомер успел прочесть: «Взяли ситуацию под контроль, станцию оцепили, назначили коменданта», и тут же: «Кто подохнет следующим?»
И еще: обведенная в рамочку, над повисшим вопросом стояла дата. Хоть пожухшие листы блокнота и понуждали думать, что события в дневнике разворачивались чуть не в минувшем десятилетии, судя по цифрам, запись была сделана всего неделю назад.
Костенеющие стариковские мозги с забытой прыткостью составили воедино разрозненные кусочки мозаики: загадочного странника, привидевшегося несчастному бездомному на Нагатинской, вроде бы знакомый голос у стражи на гермоворотах, слова «Домой возвращаться нельзя»... Перед ним начинала выстраиваться целостная картина. Не могли ли каракули на склеившихся страницах наполнить смыслом все прочие странные происшествия?
Совершенно точно, никакого захвата Тульской бандитами не было; там творилось нечто куда более сложное и таинственное. И Хантер, четверть часа допрашивавший дозорных у ворот на станцию, знал это ничуть не хуже Гомера.
Именно поэтому нельзя было показывать ему блокнот.
Именно поэтому Гомер осмелился открыто возразить ему на собрании в кабинете Истомина.
- Нельзя, - сказал он еще раз.
Хантер медленно, как линкор, наводящий главное орудие, повернул к нему голову. Истомин отодвинулся вместе с креслом назад и все-таки решился вылезти из-за стола. Полковник устало скривился.
- Взорвать гермозатвор не выйдет, там же грунтовые воды вокруг, мигом зальет линию. И вся Тульская на честном слове держится, молятся, чтобы не прорвало. Паралеллельный туннель – сами знаете, вот уже лет десять как... – продолжил Гомер.
- Что же нам, стучаться и ждать, пока они откроют? – поинтересовался Денис Михайлович.
- Ну, всегда есть обходной путь, - напомнил Истомин.
От неожиданности полковник закашлялся, потом яростно заспорил с начальником, обвиняя того в намерении перекалечить и угробить его лучших людей. И тут бригадир дал залп.
- Тульская должна быть зачищена... Положение таково, что необходимо поголовное уничтожение всех, кто находится на станции. Там уже не осталось ни одного из ваших людей. С ними кончено. Если вы не хотите еще больших потерь, это единственное решение. Я знаю, о чем говорю. У меня информация.
Последние слова явно предназначались Гомеру. Старик ощутил себя расшалившимся кутенком, которого встряхивают за шкирку, чтобы привести в чувство.
- Учитывая, что туннель с нашей стороны перекрыт, - Истомин одернул китель, - есть только один способ проникнуть на Тульскую. С другой стороны, через Ганзу. Но мы не сможем провести туда вооруженных людей, это исключено.
- Я найду людей, - отмахнулся Хантер, и полковник встрепенулся.
- Даже просто чтобы попасть к Ганзе, надо пройти два перегона по Каховской линии до Каширской... – начальник многозначительно умолк.
- И что? – бригадир скрестил руки на груди.
- В районе Каширской в перегоне фон доходит до двухсот рентген, - пояснил полковник. - Там недалеко упал фрагмент боеголовки. Каждый второй получивший дозу умирает в течение месяца.
Повисла недобрая тишина. Гомер, воспользовавшись заминкой, незаметно начал отступление – разумеется, тактическое – из истоминского кабинета. В конце концов Владимир Иванович, видимо, опасаясь, что неуправляемый бригадир все же отправится сносить гермозатвор на Тульской, признался:
- Есть защитные скафандры. Всего два. Можешь взять с собой самого здорового бойца, любого. Мы будем ждать, - он оглянулся на Дениса Михайловича. – Что нам еще остается?
- Пойдем к ребятам, - полковник вздохнул. – Поговорим, отберешь себе напарника.
- Нет необходимости, - Хантер качнул головой. – Мне нужен Гомер.